Говоря это, он прицелился и выстрелил в одну из свиней. С ревом подпрыгнуло раненное насмерть животное, кинулось было к лесу; но тут же ткнулось мордой в землю и начало барахтаться. Испуганные выстрелом птицы с криком поднялись на воздух и, в свою очередь,
испугали рыбу, которая, как сумасшедшая, взад и вперед начала носиться по протоке.
Изредка лишь раздавался слабый звук, похожий на отдаленный крик совы; но этот крик пробуждал всегда почему-то такую прыткость в движениях приемыша, что Глеб поворачивался к корме и пригибал забранку гребцам, которые раскачивали лодку и
пугали рыбу.
Они забрели от подвод шагов на триста; видно было, как они, молча и еле двигая ногами, стараясь забирать возможно глубже и поближе к камышу, волокли бредень, как они, чтобы
испугать рыбу и загнать ее к себе в бредень, били кулаками по воде и шуршали в камыше.
Неточные совпадения
Шестое. Без надобности не должно часто вынимать удочки, особенно при уженье крупной
рыбы: этим можно
испугать ее; но если беспрестанно дергает мелкая
рыба, то неминуемо должно часто вынимать и оправлять или переменять испорченную насадку; но делать это следует осторожно и тихо.
Если же вы опустите крючок и
рыба не берет немедленно, то значит: или ее нет, или вы ее
испугали.
Это
рыбу пугает, но сверх того, если она и возьмет насадку в рот, что почти всегда делается на ходу (кроме уженья со дна), то сейчас почувствует твердую, не закрытую спинку крючка и проворно выплюнет (выкинет назад) насадку.
Что вы безобразничаете, только
рыбу пугаете! (Хлынову). Ишь ты, с утра глазки-то налил. Нигде от вас скрыться нельзя.
Если как-нибудь течением воды наметку заворотит и она боком или краем ударится в берег,
рыба от берега бросится в противную сторону,
испугает и увлечет за собою всю другую
рыбу, около стоявшую, хотя бы она и не видала, отчего происходит тревога, — и в таком случае здесь поймать уже нельзя ничего.
Вскоре успех увенчал терпенье, и несколько окуней было выужено; но зато охотники так разгорячились, подняли такой шум, крик и шлепанье удилищами по воде, что
испугали и отогнали
рыбу.
Все люди, когда удят, не кричат, не разговаривают, чтобы не
пугать, — Ларион поёт неумолчно, а то рассказывает мне жития разные или о боге говорит, и всегда к нему
рыба шла.
— А уж это опять мне вас позвольте спросить: как вы это так? Я червей копал, потому что мы с Филетером Иванычем собираемся
рыбу удить, а вы меня под ребра, и
испугали. Я Евангел Минервин, священник и майора Форова приятель.